Глава 9 - О философии новых научных теорий

Достаточно цельные и интегративные представления об этой проблеме дают Д. Тейчман и К. Эванс ("Философия"/Пер. с англ. М.: Весь мир, 1997. 247 с.). В том числе, исходя и из названия этого раздела, мы хотели бы в его начале привести слова Бертрана Рассела из книги "Завоевание счастья", которые частично могут охарактеризовать того, кому удалось разработать и представить на суд читателей новую научную разработку: "Источники счастья... - умение найти золотую середину между усилиями и смирением. Чтобы избежать несчастья, надо постараться освободить себя от зависти, конкурентной гонки, мании преследования и боязни общественного мнения". 

Отчасти эта мысль перекликается с высказанной нами и представленной в книге А.А. Алексеева и О.В. Титова (1997), одна из глав которой была посвящена Всеобщему Закону Триединства. В книге было показано, что роль "золотой середины" как необходимого элемента триединства в жизнеобеспечении человека и его счастья играет соединительная ткань. Она как срединный соединяющий элемент триединства призвана собрать соединительная ткань (соединять) в единое интегрированное целое весь организм, обеспечивая его гармонию.

"Под законом в философском смысле понимают устойчивое, повторяющееся отношение, связь между сторонами, явлениями, процессами материального и духовного бытия... сформулированный нами закон в следующей редакции: все по своей сущности триедино и составляет иерархию триединств, каждое из которых представляет собой соединение в одном целом трех взаимосвязанных и одновременно равнозначных, равносущностных и равновеликих сторон..". Соединительная ткань (85% массы живых организмов) - неотъемлемый третий интегрирующий элемент триединства (экто-, энто- и мезодерма), без глубочайших знаний о котором здоровье общества останется мечтой.

Именно в связи с перечисленным выше мы с уважением относимся к мнению Б. Рассела о том, что источник счастья - "золотая середина" во всем. Поэтому мы считаем, что научные исследования наиболее продуктивны тогда, когда ученый имеет представление о том, что такое "золотая середина", "золотое сечение" не только в профессиональном смысле, но и в социальных отношениях, т.е. он созрел для выполнения столь ответственной работы. Иногда решение одной задачи отнимает у него всю жизнь. И он должен быть к этому готов. Как и в любых других отраслях знаний, формирование соединительнотканной теории биологии и медицины начиналось с накопления и анализа фактов от общего к частному (с дедукции): осознание конкретных нарушений в 85% соединительнотканной массы тела живых организмов, конкретным проявлением слабости соединительнотканных белков (коллагена и эластина) и других.

Это осознание частных фактов и их универсальной роли в развитии любого патологического или физиологического процесса завершилось в 1993 году пониманием "соединяющей", интегрирующей роли соединительной ткани в жизнеобеспечении всех компонент живого организма.

Тогда и была сформулирована новая интегративная теория биологии и медицины (А.А. Алексеев, 1993). На этом был завершен этап формирования теории как гипотезы. В дальнейшем, последующее клиническое применение и всесторонний анализ теории (с биологической, медицинской, философской, психологической и других сторон) позволили внедрить ее в лечение конкретных болезней, т.е. были посылкой к множеству конкурентных дедуктивных выводов, что окончательно сформировало наши представления о правильности теории.

У Д. Тейчман и К. Эванс (1997) читаем: "...во всех исследовательских областях ученые начинают с того, что производят наблюдения и фиксируют их результаты; затем формируют гипотетический закон, объясняющий эти наблюдения; наконец, этот закон используется как посылка в дедуктивном выводе".

Авторы указывают, что самый знаменитый философ науки нашего столетия Карл Поппер считал, что чем шире область применения новой научной теории, например, теории эволюции Ч. Дарвина, тем труднее внедрить эту теорию или отказаться от нее, хотя,в конечном итоге, не может существовать абсолютно правильной теории. Здесь же читаем: "Но нет теорий абсолютно надежных. Каждая теория в конечном счете есть только гипотеза, постоянно открытая для возможного опровержения". Ни одна научная теория не может претендовать на право быть абсолютной истиной.

В этом заключается принцип бесконечности и относительности познания, сформулированный материалистами еще во второй половине XIX столетия (К. Маркс, Ф. Энгельс).

В книге К. Поппер (1934) "Логика научного открытия", которая была переведена на английский язык несмотря на ее чрезвычайную научную и социальную значимость лишь через 24 года, были высказаны важные идеи по современному анализу философии науки. К. Поппер считает, что несчастье ученого часто коренится в невозможности реализовать свои идеи, невозможности увидеть их жизнь в служении людям. Примеров подобного рода можно приводить сколь угодно много (Пикассо, Ницше, Моцарт и многие другие). Поэтому мы и говорим о социальной востребованное™ ученого обществом как одном из очень важных факторов в реализации любых творческих профессий.

Необходимость создания новых теорий диктуется наличием "упрямых" фактов, возможностью длительного и более точного прогноза, влиянием работ авторитетных ученых. В конкретном случае формирования соединительнотканной теории биологии и медицины более "упрямого" факта, чем факт превалирования участия соединительной ткани в жизнеобеспечении, придумать невозможно. Он очевиден даже обывателю. 

Совершенно ясно и практически доказано, что интегративная соединительнотканная медицина дает более тонкий и точный прогноз жизни, чем современная раздробленная узкопрофильная врачебная медицинская ремесленническая деятельность.

Необходимость практической реализации в медицине знаний о "соединяющих" функциях соединительной ткани в обеспечении здоровья вытекает из мнений и авторитетнейших ученых, сторонников именно общеорганизменного (интегративного) лечения. Еще Гиппократ указывал: "Лечить не болезнь, а больного".

Г. Селье, обосновавший стрессорноадаптационную теорию медицины, на ее базе, как и Гиппократ, тоже был сторонником интегративного общеорганизменного лечения. Поэтому Г. Селье и предложил универсальную адаптационную теорию биологии и медицины.

Нами, в том числе и в этом издании книги, показано, что интегративной основой лечебного процесса должна быть соединительная ткань и воздействия на организм с учетом ее функции и опосредованно ей. Факт роли соединительной ткани не был известен Гиппократу, Селье и многим другим, однако именно она является главным механизмом реализации их лечебных принципов, эффективность которых доказана веками.

Отрадно, что наше понимание предложенной универсальной соединительнотканной теории биологии и медицины находит широкий отклик в среде медиков и биологов сегодня. Достаточно упомянуть работы Т.Я. Свищевой ("Таинственный убийца-3". М.: Радио и связь, 1998. 280 с.) и В.А. Иванченко ("Соединительная ткань - каркас болезней". Журнал "Здоровый образ жизни". 1999. № 5 (137)). Частично используя опубликованные нами ранее материалы и основываясь на собственном научном и врачебном опыте, авторы считают именно соединительную ткань основным фактором, противодействующим развитию болезни.

Соединительная ткань - это и есть наш внутренний доктор, которому нужно не мешать в поддержании общего здоровья. Понятие "ваш внутренний доктор" введено американскими врачами А. Фоке и Б. Фоке ("Иммунитет на всю жизнь. Помоги себе сам'УПер. с англ. М.:" Бином, Золотой век" 1996. 285 с.). По сути дела, отражая правильность нашей соединительнотканной концепции биологии и медицины, эти американские врачи в разделе "Симптомы разные - болезнь одна" пишут: "Большинство болезней случается по вине внутреннего доктора.

...Все они (болезни - прим, авт.) происходят из-за развала вашей естественной защиты. Если "внутренний доктор" здоров, вы можете отразить множество болезней". Мы давно убеждены (а сейчас и множество других медиков тоже), что "внутренний доктор" и есть интегрирующая все в человеке соединительнотканная 85%-ная масса нашего тела. И любое лечение и оздоровление должно прежде всего исходить из этого постулата.

Что же определяет результативность внедрения новой теории биологи и медицины, способной коренным образом пересмотреть принципы лечения всех 23 600 известных болезней человека, которая уже сейчас позволяет излечивать тяжелейшие иммунные, инфекционные, обменные, травматические и прочие заболевания. Сразу скажем, что факторы, способствующие внедрению новых теорий в жизнь, неизменны для любых творческих начинаний, в том числе и для науки.

Д. Тейчман и К. Эванс (1997), анализируя мнение по этому вопросу Томаса Куна, пишут: "...авторитет ученого является результатом и доказательством исключительных способностей, но на самом деле он может определяться также, скажем, влиятельными друзьями в мире бизнеса и политики. Ведь для того, чтобы обеспечить успех теории, ее создатель должен обладать средствами на исследования, относительно высоким положением в академической иерархии и недюжинными способностями". Иными словами успех реализации новой теории определяется совокупностью (!) трех факторов: таланта ученого, экономической свободы (наличия денег) и помощи властных структур в организации исследований.

К этим трем факторам, определяющим место и время рождения новых научных теорий, мы прибавим еще один - четвертый. Суть его в том, что теории (в том числе и соединительнотканная теория биологии и медицины) рождаются в определенных "кризисных" социально-экономических отношениях общества. Это кризисное состояние, само по себе, до крайности обостряет чувство критичности как в исследованиях, так и вообще в научной среде, что является благодатной почвой и условием формирования и внедрения новых теорий.

Именно тогда чаще возникают революционные открытия. Обычно они проявляются в "революционное" время и в "революционной" среде. Именно в это время ученым чаще удается найти сподвижников среди влиятельных политиков и в лице революционно мыслящих ответственных перед собой и обществом бизнесменов, которые способны помочь науке. В это время сопротивление академической иерархии всему новому в новых кризисных социально-экономических условиях бывает не так велико.

Именно в подобное время "заскорузлые" академические верхи начинают понимать меру собственной ответственности за возникновение "революционной ситуации" (по В.И. Ленину).

Мы не сомневаемся в собственной правоте потому, что еще Томас Кун различал две формы существования науки - нормальную и революционную. Он считал, что "...нормальная наука не создает новые теории и не проверяет адекватность старых... Методология нормальной науки сводится к тому, чтобы правдой или неправдой (это особенно важно - прим, авт.) упаковать природу в разные, ранее заготовленные теоретические ящики (в старые теории).

Время от времени происходят научные революции. ...Такие революции крайне редки и имеют место только тогда, когда существующие теории оказываются совершенно неудовлетворительными" (Д. Тейчман, К. Эванс, 1997). Анализируя работы Т. Куна, В.Н. Лавриненко, В.П. Ратников, В.Ф. Голубь и др. ("Концепции современного естествознания". М.: Культура и спорт, ЮНИТИ, 1997. 271 с.) называют нормальное течение науки развитием в рамках какой-либо парадигмы ("образцовой", основной какой-либо теории).

Они считают, что "смена же парадигмы есть не что иное как научная революция, и происходит это так: "... где, с какой стороны нашего научного "кактуса" возникнет вдруг "точка роста" новой парадигмы -непредсказуемо принципиально. Причем не потому, что процесс этот непроизволен или случаен, а потому, что в каждый критический момент перехода от одного состояния к другому имеется несколько возможных продолжений. Какая именно точка из многих возможных "пойдет в рост" - зависит от стечения обстоятельств".

Несмотря на несомненную правильность концепции Т. Куна, в отношении анализируемой нами соединительнотканной теории биологии и медицины, нам больше по душе модель развития науки по Локатос (рациональная, альтернативная) ("Методология научных исследовательских программ". Журнал "Вопросы философии". 1995. № 4. с. 135). В этой модели выбор научным сообществом новой парадигмы должен осуществляться не случайно (ес-тественно-кактусообразно), а рационально. При этом для оценки рациональности новой парадигмы она должна иметь "жесткое ядро" (неопровержимые исходные положения), "негативную эвристику" (вспомогательные гипотезы и допущения), "позитивную эвристику" (варианты развития исследований).

В соединительнотканной теории биологии и медицины "жестким ядром" является факт наличия в любом живом организме 85%-ной соединительнотканной составляющей компоненты. "Негативная эвристика представлена предшествующими теориями биологии и медицины (Г. Селье, Гиппократа и др.). "Позитивная эвристика" усматривается в перспективной медико-биологической модели деградации соединительной ткани и ее развития как проявление жизни в виде соединительнотканной недостаточности.

В.Н. Лавриненко, В.П. Ратников, В.Ф. Голубь и др. (1997) считают, что благодаря концепции Лока-тоса "ученые, работающие внутри какой-либо исследовательской программы, могут долгое время игнорировать критику и противоречащие факты...". Позитивная эвристика впоследствии объяснит непокорные факты. Авторы уверены, что это придает устойчивость развивающейся науке. Нам не понятно только одного почему нельзя учесть "дельные замечания и критику и своевременно во благо людей не скорректировать собственные программы для их большей продуктивности". Как видим, во всем и всегда нужно искать "золотую середину", "золотое сечение".

Понятно и совершенно очевидно, что новые научные теории и открытия нравятся не всем ученым, т.к. вынуждают их по-новому интерпретировать собственные наблюдения и изменять свои убеждения, взгляды, собственные теории. Именно в связи с этим анализу сути этих новых теорий в традиционной узкопрофильно специализированной научной печати места обычно не уделяется. Это же относится и к учебной литературе (университетским и другим научным пособиям).

Д. Тейчман и К. Эванс (1997) цитируют Томаса Куна: "...учебники должны оставаться такими, какими они есть. Содержащиеся в них положения необходимы для воспитания молодых ученых, чьи умы не должны сосредотачиваться на теориях, которые в данный момент непродуктивны". Это мнение давно устарело. Более актуально высказывание Т. Куна о том, что "...учебники по естественным наукам не говорят правды об истории науки и являются плохой основой для философии науки". Имея громадный опыт преподавательской работы, мы не можем позволить оставлять молодых людей (будущее науки) в неведении, фактически обманывать их в отношении истинного положения вещей.

Почему молодежь нужно воспитывать на обмане? Это аморально и вне всяких идеалов. Мы не можем смириться со старыми постулатами, т.к. именно из-за них ежегодно умирают десятки миллионов людей, тормозится развитие новых медико-биологических представлений. Мы не можем примириться со смертью людей и изменять своему педагогическому и врачебному долгу: нести студентам колледжей, университетов именно правду.

Можно привести эмоциональный портрет творческой личности, представленный Д. Тейчман и К. Эванс. Они подчеркивают, что чаще всего творческий человек напоминает "...общепринятый романтический образ художника - идущего на поводу у вдохновения анархиста, эгоиста, (ассоциативно) бородатого, неумытого и не вписывающегося в общественные рамки".

В то же время научный поиск связан с непредсказуемостью, творчеством, внутренней непоследовательностью и душевными "терзаниями", самокритичностью. Для всего этого есть вполне конкретная материальная основа. Творчество - особая черта физиологии человека, которая, по данным нейрофизиологов, присуща лишь одному из десяти жителей планеты.